«Большой поход Гумбольдта: Урал». Часть 5: Мурзинка

От Нижнего Тагила Александр фон Гумбольдт отправился дальше на север. Через Кушву он добрался до округа Богословских заводов. 

Осмотрев многочисленные рудники на территории современного Карпинска и Краснотурьинска, экспедиция повернула обратно. В Екатеринбург возвращалась через Алапаевск и знаменитую на весь мир Мурзинку. «Большой поход» завершает путь Александра фон Гумбольдта по Уралу.

Письмо Александра фон Гумбольдта другу Шелеру, 1829 г.:

 «От Петербурга ко вчерашнему дню мы проехали 12 тысяч верст, а связанные с ними 48 тысяч толчков (я скромно считаю по четыре въезда на мосты на одну версту) пошли на пользу моему кишечнику. Мне кажется, что я меньше страдаю желудком, хотя бесконечные сибирские соусы и фруктовые настойки, называемые тут вином, вполне можно считать настоящими ядами. Почти ни в один период моей беспокойной жизни мне не удавалось за такое короткое время – шесть месяцев, правда, на огромном пространстве – накопить такого обилия наблюдений и мыслей».

окрестности села Мурзинка, 2019 г.

Тарасов Александр, влюблён в «Большой поход» по собственному желанию:

Ну вот, друзья, мы с вами прибыли в очень интересное место. Можно без ложной скромности сказать, известное на весь мир – это село Мурзинка. Сердце самоцветной полосы Урала. Здесь на протяжении нескольких веков добывали самые красивые, замечательные драгоценные камни.

Ксюша, предпочитает аметисты:

Вот класс, мы своими глазами сможем увидеть драгоценные камни?

Да.

Люблю красивые камушки.

Матвей, любит физический труд:

О, а я бы в копях покопался. Мы сможем это устроить?

Да, почему нет?

Маринка, всему своё имя:

А как называются люди, которые добывают драгоценные камни? Я знаю, что те, кто добывают золото и платину, называются старателями.

Ага. Те, кто хорошо учился в школе и внимательно читал Бажова, должны знать это слово, звучит оно так: горщики.

Ромка, весь в отца и немножко в маму:

А я здесь уже был. Здесь ещё музей есть.

Есть.

Пойдем, посмотрим, а? Мне холодно.

Ну нет! Всё нужно делать по порядку.

Стоп-стоп-стоп. В смысле, по порядку?

Сергей Бусыгин, заслуженный деятель камнерезного искусства Российской Федерации, кавалер ордена Денисова-Уральского:

Ну, ребята, порядок очень простой. Прежде камень, чтобы он дошёл до человека и чтобы его обработать, надо его найти. Для этого нам надо будет с вами посетить гору Тальян. Как раньше делали горщики: ходили на гору, спускались в шахты, добывали там камушки, а затем эти камни уже обрабатывали – здесь, в Мурзинке, на дому примитивными станками, которые вы, опять же, увидите в музее. Ну, а сейчас, ребята, пойдём, посмотрим, какие из вас получатся горщики. Поднимаемся, идём на гору.

Самоцветная полоса Урала, копи горы Тальян.

А почему Тальян?

Тальян? Есть несколько версий называния горы Тальян. Ну, одни связывают с тем, что здесь работали итальянцы. Добывались аметисты и большими партиями отправлялись в Италию, в частности, в Ватикан. Вот пройдёмся, посмотрим копи, а потом мы немножко пошевелим отвалы и посмотрим, а что же здесь добывают. 

Аметисты образуются у нас, как правило, в нашем районе по тектоническим трещинам. По этим трещинкам поднимаются газово-жидкие растворы. В данном случае это кварц поднимается в расплавленном состоянии. В этом месте образуются как раз полости, где местные горщики их называют «занорыши», от слова «норка, нора». Вот на стеночках, вот в этих трещинах нарастают кристаллики. Прямо хорошо на хрустальных ножках видно образование скипетров. Из-за этого они получили название: скипетровидные аметисты.

«Относительно камней образовалась целая мужицкая номенклатура: "струганец" – кристалл вообще, "тумпас" заменяет слово штуф, смольяк – дымчатый горный хрусталь, тяжеловес – благородный топаз. В Мурзинке сохранилось ещё своё собственное название для всех драгоценных камней: тальяшки или тальянчики, т. е. камни, которые когда-то разыскивали выписанные на Урал итальянцы. Большинство камней носят испорченные названия, прилаженные к мужицкому говору: аматист, шерла. Замечательно, что такие испорченные слова обошли весь Урал: на заводах и на рудниках везде говорят вместо кварц – "скварец", вместо колчедан – "колчеган", как те же рабочие окрестили ватерпас "вертипасом", а домкрат "панкрашкой". Из вашгерда на южно-уральских золотых промыслах получился "машерт"».

 Мамин-Сибиряк, Самоцветы. 1890 год

Сейчас мы стоим с вами на отвале, у подножия отвала. Мы снег просто разгребём и начнём шевелить отвалы и будем смотреть в отвалах, что же там есть. Вот перед нами куски кварца. Ну, если повезёт, мы можем на отщепе кварца найти щёточки, то есть нарастают щёточками кристаллики горного хрусталя. Начнём шевелить отвалы.

А горщики в какое время года камни копали? Они же вряд ли зимой в земле ковырялись. У меня вот руки уже замерзли.

Летом сельскохозяйственные работы. Сено запаси, корову покорми. А зимой что делать? Лапти вязать, да вот камни ковырять.

А мне кажется, что Гумбольдт копался здесь с большим удовольствием летом, чем мы здесь сейчас, вообще немцы говорят: «Lust und Liebe zum Ding macht alle Arbeit gering».

Что?

«Желание и любовь работать делают любую работу лёгкой». 

Письмо А. фон Гумбольдта Е.Ф. Канкрину, 5 июля 1829 г.:

 «Весь обратный путь из Богословска через Верхотурье, Алапаевск, берилловые, топазовые, аметистовые рудники Мурзинска и Шайтанска мы проделали под непрестанным грозовым дождём. Комары как бич преследовали нас даже в шахтах».

Окрестности села Мурзинка, гора Тальян

Ну, естественно, каёлочкой  в принципе вот так работали, да, сначала немножко землю рыхлили, а потом лопатами выбрасывали.

О! Что-то нашёл.

Кристаллик.

Ничего себе!

Выглядит как сосулька.

Ага.

Вот в данном случае мы с вами видим кристаллик горного хрусталя, можно сказать, пирамидальной формы.

Можно поглядеть?

Да, пожалуйста.

Ну, собственно, вот, мы прошли самое начало пути в добыче самоцветов, а теперь остаётся важная работа. Кристалл нужно обработать, раскрыть его красоту, цвет, блеск. Но это уже работа ювелиров.

Так давайте тогда станем ювелирами.

Ну что ж, тогда отправляемся в музей. Там познакомимся со всем богатством Мурзинской самоцветной полосы, и я уверен, что больше половины названий самоцветных камней вы вообще ни разу в жизни не слышали. Идём?

Идём. Да.

Знаменитый геолог Александр Ферсман много раз бывал в Мурзинке. Объехал всю самоцветную полосу и писал о ней: «Трудно во всём мире назвать другой такой уголок земного шара, где было бы сосредоточено большее количество ценнейших самоцветов, чем в знаменитой Мурзинке».

Минералогический музей им. А.Е. Ферсмана, с. Мурзинка

Так, ребята. Сейчас мы с вами познакомимся с ещё одним способом, которым можно самоцветы добыть. Если наши драгоценности спрятаны в горе, мы, естественно, ковыряем её каёлкой. А что делать, если жилка размылась рекой? Помните, как мы с вами мыли золото? 

У нас есть сито. Марина, держи сито. Матвей, тебе достаётся самая тяжёлая работа. Доверяю тебе лопату. Ну, сейчас, я думаю, вы сами догадаетесь, что нужно сделать. Представим, что где-то там, по нашим предположениям, есть кристаллы, и наша задача – оставить их в лотке. Сейчас Марина сложным логическим путём догадается, какие действия нужно совершить, чтобы кристаллы остались у нас, а песок ушёл на дно.

Как это делается?

Ну и мой, мой, не бойся. Мой-мой-мой. Поднимай, не забывай. Ещё-ещё-ещё. Ну, вот он, собственно, процесс. Самоцветы.

Как много камушков!

Ну всё, друзья. Если бы у меня была артель, то вас можно было бы смело всех приглашать туда на работу. Вот мы с вами, видите, добыли камни, которые уже дальше можно отдавать ювелиру, огранщику и приводить их в какой-то надлежащий вид.

Для того чтобы раскрыть душу камня, его нужно огранить. Это очень серьёзный, сложный труд, и конечно, в помощь этому труду нужен какой-нибудь агрегат, станок. Вот мы видим такой вот шлифовальный станок XIX века. Западные мастера работали немножко на другой конструкции. Привод был ножной. Знаете, да, как у старых швейных машинок? Казалось бы, это намного удобнее, ведь освобождается вторая рука. Однако теряется уникальная возможность обратного вот этого реверсивного движения. Видите, да? Именно такой способ шлифовки возносил работу уральских мастеров на уровень выше, чем западных. Ну что, готовы прикоснуться к великой профессии огранщика?

Да.

Конечно.

Вот наш кристалл. Вот та грань, с которой мы будем работать. На ней видите такие насечечки? Вот эта штриховка на грани, собственно, которую нам нужно сравнять, довести всё до идеально ровной поверхности, чтобы блестело, как говорится. Матвей, ты будешь тягловой силой. Двигатель прогресса огранщиков. Нам понадобится абразив, вот он абразивный порошочек. Он уже здесь положен. Ну что, готовы? Давай. Ну, посерьёзнее, Матвей!

Они что, так целый день работали?

Целый день. Но огранщики бы назвали это песней. Давай, Матвей, посильнее. Стоп! Ну вот, почти получилось. Посмотрите, вся наша штриховка с грани ушла, поверхность стала ровной, появилась глубина. Красота!

Это, наверное, очень тонкая и сложная работа.

Пожалуй.

Одно неверное движение, и камень можно выкидывать.

И учиться этому долго надо.

Наверно, много практики.

Точно. Работа огранщика требует изрядного мастерства. 

А вот это те самые занорыши, над которыми мы ходили по горам. Посмотрите, сколько здесь разнообразных кристаллов. Разные породы, разные минералы застывают или кристаллизируются под разные температуры. Представляете, все вот эти кристаллы в природе растут примерно вот таким образом. Такой вот занорыш может быть и совсем маленький в породе, а может достигать десятков кубических метров. То есть это больше человеческого роста. 

Вот они, мурзинские аметисты. Или, как их здесь называли, тальяшки, разбежавшиеся по всему миру в частные музеи, в коллекции, их можно найти в Европе, в Америке, и конечно, во многих городах России. Вот так маленькое, скромное уральское село прославило наш край на весь мир. История этого села начинается в XVII веке. Тогда братья Тумашовы, они были рудознатцы, нашли недалеко от Мурзинки красивые каменья. За свою находку они получили аж 164 рубля. Это баснословные деньги по тем временам. С тех пор в окрестностях Мурзинки стали находить камни в огромном количестве, при этом превосходного качества.

Пегматит.

Аннит.

Липидолит.

Что за названия? Одон краше другого. Как вообще Гумбольдт мог запомнить всё это?

Он очень хорошо разобрался. Мало того, два дня, которые он был здесь, он посещал копи, спускался в шахты, ну и конечно, собирал и классифицировал, и описывал все эти минералы.

Какой Гумбольдт молодец. Он столько всего знал! И про минералы, и про геологию, и про золото, и про платину. Кстати, помните, как мы в Берёзовском золото намывали?

«Золото, мы нашли золото! Реально!»

Ты забыла про климатологию. Помнишь историю про метеостанцию? Гумбольдт столько же всего много сделал в этой сфере.

«Температура, барометр. А где высота?

 Дело в том, что Гумбольдт измерил высоту горы Белой с помощью барометра. Вот в чём дело».

А вы про железо забыли. Гумбольдт и в этих ископаемых разбирался. Помните, как мы в Невьянске настоящие пушки видели?

«Большой поход!»

В Нижнем Тагиле Гумбольдт спускался в медный рудник, помните? И там ещё нашли огромную глыбу малахита.

«Жаль, что не довелось мне увидеть Магнитную гору до разработки. Насколько высока она была, теперь никто не знает. Но размеры здешних карьеров говорят мне о многом. Богатства Урала поистине безмерны».

Да, в школе рассказывали про то, что Урал – богатый природными ресурсами край. Я в это верила только теоретически, а теперь, пощупав золото, понамыв его, посмотрев на разные самоцветы, теперь только я по-настоящему горжусь тем, что я здесь родилась.

Конечно, естественные науки интереснее всего изучать на практике. Так и Александр фон Гумбольдт всё, что он исследовал, пощупал своими руками. При этом наши уральские богатства он в своём отчёте расписал как невероятную сказку, чем вызвал искреннее недоумение и недовольство своих западных коллег, потому что, что в России может быть хорошим?

Письмо А. фон Гумбольдта Е.Ф. Канкрину, 3 сентября 1829 г.:

 «Урал – настоящее Дорадо, и я твёрдо стою на том (меня уже в течение двух лет убеждают в этом аналогичные условия в Бразилии), что ещё во время вашего управления министерством в золотых и платиновых песках Урала будут открыты алмазы. Я уверил в том императрицу при отъезде, и если мои друзья и я не сделаем сами этого открытия, то всё наше путешествие послужит к тому, чтобы дать толчок другим».

Кстати, алмазы, которые предсказал Александр фон Гумбольдт, таки нашли на Урале даже ещё во время его путешествия по Сибири, но ценность поездки не только в платине, золоте, алмазах. Есть ещё очень важный социально-политический аспект.

Ой, ну не! Политика, обществознание – это же скучно.

Не скажи. Вот тебе анекдот реальный из жизни. Говорят, один из полицмейстеров одного из уездных городов написал генерал-губернатору на Гумбольдта донос.

«Несколько дней тому назад сюда прибыл один немец. Хилый, низкого роста, ничтожного вида, но дюже важный. Не понравился мне с самого начала: слишком много болтает и не оценил моё гостеприимство. Несмотря на то, что мой повар испёк замечательные пирожки с мясом, он явно пренебрёг мной и моим угощением. Официальных лиц города вниманием не удостоил, а разговаривал с политически неблагонадёжными. Они достали инструмент, который имел вид длинной трубы, которая мне сильно напомнила пушку. После того как он закрепил трубу на треноге, он направил её прямо на город, и все пошли к нему и смотрели, правильно ли она нацелена».

По правде сказать, Гумбольдт действительно во время своей поездки очень много общался с крепостными и ссыльными, ведь тех, кого ссылали на Урал, в некотором смысле, по крайней мере, многие и них, смело можно назвать цветом русской нации. При этом среди крепостных было очень много хороших мастеров своего дела.

Он пытался им как-то помочь?

Конечно. Вспомним, например, того же Швецова из Нижнего Тагила, который получил вольную благодаря действиям Александра фон Гумбольдта. Конечно, в своих официальных отчётах Гумбольдт ничего об этом не писал, ведь неудобно ругать государство, которое только что тебе выдало деньги на экспедицию. Однако известно, что министр финансов Канкрин получил очень подробный устный отчёт Александра фон Гумбольдта о состоянии дел на Урале, и этот отчёт вошёл потом в программу министра для улучшения жизни как раз жителей Урала. Таким образом, просьба правительства об исследовании недр Урала Гумбольдт не только выполнил, но и перевыполнил, а по возвращении его торжественно встречали не только учёные, но даже сам император.

Николай I, император России:

 «Ваше прибытие в Россию вызвало несказанный подъём по всей стране. Вы пробуждаете жизнь повсюду, где бы вы ни появлялись».

 Александр Пушкин, русский поэт:

 «Не правда ли, Гумбольдт похож на тех мраморных львов, что бывают на фонтанах? Увлекательные речи так и бьют у него изо рта».

Александра фон Гумбольдта современники называли вторым Аристотелем, и по правде сказать, он настолько выдающаяся фигура в естественной науке, что многие известные, талантливые, именитые учёные с гордостью называли себя его последователями. Геологи, географы, ботаники, климатологи, Дарвин, Вернадский и ещё десятки выдающихся имён. Смело можно сказать, что Александр фон Гумбольдт – это капитан корабля под названием «Естественная наука», и он повёл за собой по бескрайним морям знаний не только своих современников, но и потомков.

Именем Александра фон Гумбольдта названы море на Луне, гора в Свердловской области, вершины и горные цепи по всему миру; наконец, Берлинский университет. В честь него назван минерал гумбольдин и сотни видов растений. Есть на свете дельфин Гумбольдта, пингвин Гумбольдта, кальмар Гумбольдта, скунс и даже обезьяна его имени.

Если посмотреть на жизнь этого человека в целом, то получится, что всего себя он посвятил одной большой цели: исследовать мир и делиться этими знаниями с каждым. У него была мечта, чтобы в мире не было границ – расовых, политических, каких-то ещё, и чтобы мир принадлежал образованным людям.

Так это же почти, как у Стругацких, только тут знание всем даром, и пусть никто не уйдёт обиженным.

Точно. Друзья, «Большой поход» по следам Александра фон Гумбольдта на Урале подошёл к концу. Так и Александр фон Гумбольдт через две недели интенсивных путешествий по Уралу из Мурзинки возвращается в Екатеринбург, и нам пора. В гостях, как говорится, хорошо, а дома лучше. Матвей, по-немецки?

«Ost und West, daheim das Best».

Точно. Погнали!

«Всякая истина проходит в человеческом уме три стадии. Сначала: какая чушь! Затем: а в этом что-то есть. Наконец: кто же этого не знает?»