В четырех филиалах клиники «Здоровье 365» (Бажова, 137, Союзная, 2, Кузнечная, 83, Белинского, 119) представлен современный арсенал аппаратуры для диагностических и лечебных мероприятий. Подробнее об эндоскопическом исследовании желудочно-кишечного тракта рассказал заведующий отделением эндоскопии №2, врач-эндоскопист, хирург Максим Першин.
– Эндоскопия – это все, что касается исключительно желудочно-кишечного тракта?
– Эндоскопия – это исследование внутренних органов через естественные отверстия. Для нас – это желудок, пищевод, двенадцатиперстная, толстая и тонкая кишка. В филиале на Бажова, 137 находится и поликлиника, и хирургический стационар, поэтому мы можем выполнять достаточно сложные эндоскопические операции. Не только «банальные» полипэктомии в кишечнике или желудке, но и эндоскопические резекции слизистых, диссекции в подслизистом слое. Можем даже провести лечение такого редкого состояния, как дивертикул Ценкера (на шее надувается мешочек, где скапливается пища). Таких пациентов не так много, на самом деле, и не всегда это состояние диагностируется правильно. Но проблема существует: человек утром обнаруживает на подушке несъеденную пищу. Стандартная методика лечения включает разрез на шее. Мы можем убрать новообразование с помощью малоинвазивных манипуляций. Результаты очень хорошие. В Екатеринбурге такая операция мало, где представлена. У нас малой эндоскопической хирургией владеют практически все доктора. Они одновременно и диагносты, и оперирующие хирурги.
– Чем выше класс оборудования, тем больше информации врач может извлечь из исследования?
– Да, конечно. Даже, казалось бы, в абсолютно здоровом желудке на оборудовании высокого уровня можно обнаружить очень редкую патологию, которую важно заметить на начальных стадиях. Для этого мы постоянно учимся, обмениваемся опытом, участвуем в конференциях.
– Что видит эндоскоп в отличие от МРТ, КТ, УЗИ?
– Например, полипы 2-5 мм, ранний рак. Он неразличим на КТ и МРТ, потому что разрешающая способность компьютерного томографа при правильно подготовленных кишках составляет около сантиметра. Все, что меньше, он физически не видит. А есть изменения, которые вообще от слизистой окружающей можно только оптически различить. Кроме этого, мы видим кишечник, который со стороны слизистой абсолютно здоровый, но есть подозрения на сдавление кишечника извне. Мы подозреваем опухоль внеорганного происхождения. Отправляем на КТ. Иногда подтверждается, иногда нет. Хорошо, что у нас есть альтернативные методы исследования, которые позволяют действительно всесторонне получить информацию.
– Кроме врача и оборудования, что еще важно для успеха исследования?
– Настрой пациента. Он должен понимать, для чего ему это нужно. И должен быть готов выполнить все предписания, необходимые для каждой конкретной процедуры. Область нашего интереса должна быть доступна для всестороннего изучения.
– Большая часть исследований сегодня проходит под седаций. Пациент засыпает и не ощущает всех эндоскопических неприятностей. Наркоз не снижает качества диагностики?
– Напротив! Эффективность исследования увеличивается. Оно, действительно, крайне неприятно и чисто эстетически некрасиво. Отсутствие сознания пациента на манипуляции улучшает наши результаты. Человек расслаблен, он не срыгивает в воздух, ему не больно, и исследование проходит спокойно. Мы можем сделать все необходимое без лишних эмоций, без каких-то таких неприятных моментов.
– А можно делать параллельно две манипуляции?
– Не параллельно, но последовательно. За одну седацию, если необходимо, сначала делается, как правило, гастроскопия, потом, меняя аппарат, другая операция. Одновременно, чтобы два доктора, шли друг другу навстречу, возможно, но в эксклюзивных ситуациях. Я за свою практику такого не встречал.
– Слизистая не травмируется во время этих процедур?
– Случается. Особенно, если манипуляции происходят без седации, когда человек много глотает, срыгивает, ведёт себя беспокойно, могут появиться царапины, скарификации. Но, как правило, всё проходит без следа. Какие-то неприятные ощущения иногда после манипуляций возникают, но проходят без последствий. Слизистая достаточно быстро заживает.
– Медсестры иногда сетуют на плохие вены, в которые сложно попасть во время манипуляций. Во время эндоскопии или колоноскопии случается что-то подобное, не позволяющее проникнуть внутрь?
– Это, как правило, серьезные состояния, например, стенозирующий рак, когда мы не можем пройти, не повредив опухоль, не повысив риски. Мы не сделали полный объем исследования, но проблему нашли и взяли биопсию – материал на анализ. Иногда случаются технически сложные манипуляции, что характерно больше для толстого кишечника – когда, например, он чуть длиннее обычного или есть дополнительные петли, низкий тонус (кишка, как тряпочка висит, ее очень тяжело собрать). Это добавляет сложности манипуляции. Но в нашей клинике 99% всех колоноскопий заканчиваются тотальным осмотром и даже если какие-то сложности мешают проведению исследований в полном объеме, результат так или иначе будет. Любая манипуляция, даже та, которая не получилась полностью, дает информацию.
– Стоит ли делать эндоскопическое исследование в качестве превентивной меры?
– С 45 лет в список профилактических процедур и «Check Up» (чек ап)-обследований это должно входить. Но если человек имеет ближайшего родственника с серьезной патологией онкологического профиля, то уже и в 35 стоит озаботиться. Рак желудка в Российской Федерации на третьем месте по встречаемости, колоректальный рак – на пятом. Это достаточно частая патология.
– Плановое и неотложное понятие применимо к эндоскопии?
– Да, конечно. Неотложные состояния – это острые кровотечения, когда человека на фоне полного благополучия вдруг вырвало большим количеством крови. Или приходит пациент с бессимптомной язвой, и в момент исследования требуются экстренные мероприятия. Мы всегда к подобному готовы. В нашем кабинете есть всё необходимое для экстренных ситуаций, которые могут случиться в эндоскопии – есть электрохирургический блок экспертного уровня, есть аргоноплазменная коагуляция, весь возможный спектр эндоскопического инструментария. У нас много возможностей, а главное – знаний и умений.
– Нижняя и верхняя граница возраста исследования обозначены?
– У нас выполняется эндоскопия детям. Но я бы в принципе не рекомендовал делать до 12 лет без серьезных показаний. Потому что не так много у детей патологий, требующих эндоскопического вмешательства. И лучше обращаться туда, где с детьми работают часто и работать умеют. С 12 лет можно уже смотреть взрослыми аппаратами совершенно точно. С 18 лет – с седацией. Возраст не является противопоказанием к проведению эндоскопического исследования, но нужно понимать, что у всего должны быть показания. Гастроскопию можно сделать человеку и в 80 лет, и под седацией, исходя из соматического статуса пациента, исходя из сопутствующих патологий.
– А есть такие уголки человеческого тела, до которых еще не добрались?
– Если мы говорим про ЖКТ, который для нас основная тема исследований, то самый сложный участок, требующий специального оборудования – тонкая кишка. Эти манипуляции требуют специальных показаний. Благо, в тонком кишечнике не так много патологий, не так часто они встречаются, чтобы это исследование было рутинным. Исследование очень специфичное, видеокапсульную эндоскопию мы делаем только в клинике на Кузнечной. Всегда есть желание стремиться к лучшему аппарату, к новым методикам. Прогресс не стоит на месте. Нам есть, куда расти. Но мы сегодня в Екатеринбурге на хорошем европейском уровне и качество оказываемой помощи – высокое!
Имеются противопоказания, необходима консультация специалиста.
Реклама
АО «Медицинские технологии»
ИНН 6672258587
erid: 2SDnjc4BiWE
